Ослеплённые ИГИЛ

ИГИЛ всегда было симптомом более глубокой проблемы. Дезинтеграция арабского Ближнего Востока стала результатом неспособности региона найти дорогу между обанкротившимся светским национализмом (эта государственная система преобладала после обретения независимости) и радикальной формой ислама, объявившей войну современности. Фундаментальная проблема заключается в экзистенциальной борьбе между совершенно недееспособными государствами и откровенно дикими формами теократического фанатизма.

Из-за этой борьбы, в ходе которой большая часть режимов в регионе уже исчерпала свои и так уже ограниченные запасы легитимности, рушится вековой региональный порядок. Более того, Израиль, Иран и Турция — все эти страны не имеют арабского большинства — стали, по всей видимости, единственными по-настоящему сплоченными национальными государствами в регионе.

На протяжении многих лет ключевые страны региона — причем некоторые из них, например, Саудовская Аравия и Катар, являются любимчиками Запада — фактически содержали джихадистов. Да, на войнах Америки в этом регионе, которые были настолько же деструктивными, насколько и глупыми, лежит значительная часть ответственности за тот хаос, который сейчас пожирает страны Плодородного полумесяца. Но это не оправдывает арабские фундаменталистские монархии, сыгравшие важную роль в возрождении идей VII века, которые ИГИЛ (и другие) пытаются реализовать.

Армия психопатов и авантюристов ИГИЛ является «стартапом» суннитских магнатов Персидского залива, которые позавидовали успеху Ирана, создавшего в Ливане шиитскую прокси-организацию «Хезболла». Именно сочетание идеи и денег на её распространение помогло создать этого монстра, вскормило его амбиции основать тоталитарный халифат.

На протяжении многих лет ваххабитская Аравия является первоисточником исламистского радикализма, главным спонсором и покровителем экстремистских группировок во всём регионе. Как заявил в этом году бывший американский сенатор Боб Грэм, ведущий автор секретного доклада Сената о терактах 11 сентября 2001 года, «ИГИЛ — это продукт саудовских идеалов» и «саудовских денег». Более того, по данным Wikileaks, бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон обвиняла Катар и Саудовскую Аравию в сговоре «с Аль-Каидой, Талибаном и другими террористическими группировками».

Тут возникает очевидный вопрос: если режимы региона сотрудничают с террористическими группировками, насколько доверительным может быть сотрудничество с ними спецслужб, не говоря уже о коалиции для борьбы с исламским экстремизмом? Так называемые прозападные режимы на арабском Ближнем Востоке и Запад просто по-разному понимают значение и смысл войны с террором (и даже что такое агрессивный радикализм).

Это только одна из причин, почему вторжение в халифат местных армий, поддерживаемых западными авиаударами, может иметь катастрофические незапланированные последствия — вспомните вторжение Джорджа Буша-младшего в Ирак. Более того, даже если и будет достигнуто соглашение о подобном разделении труда, наземное вторжение, лишающее ИГИЛ территориальной базы в Ираке и Сирии, просто вынудит его переместиться в какой-нибудь другой регион, расколотый на различные ничейные земли.

В этот момент «халиф» Абу Бакр аль-Багдади, или какой-нибудь другой будущий халиф, неизбежно свяжет растущий хаос управления в регионе с глобальной кампанией джихада — этот процесс, как мы увидели в Париже и других местах, уже начался. Несмотря на идеологические и стратегические противоречия между ИГИЛ и «Аль-Каидой», нельзя полностью исключать возможность их альянса против общего врага — нынешних арабских режимов и Запада. Даже Осама бин-Ладен никогда не оспаривал идею основания халифата. Его террор воспринимался на самом деле лишь как прелюдия к нему.

В то же время Сирия и Иран могут воспользоваться неизбежным хаосом для расширения своего присутствия в Ираке, при этом все стороны, включая Турцию, выступают против предоставления центральной роли курдам. Последние доказали, что являются исключительно надёжными и способными бойцами (это показали бои за освобождение городов Кобани и Синджар из-под власти ИГИЛ). Но не стоит считать, будто они смогут стать инструментом Запада для подчинения суннитских районов Ирака и Сирии.

Также не ясно, сможет ли Запад предоставить курдам компенсацию в форме полноценной государственности. Геостратегические противоречия, столетиями мешавшие обретению курдами независимости, сейчас стали ещё более острыми.

Некоторые последствия поддерживаемого Западом арабского вторжения в халифат легко предсказать как «незапланированные». Со временем оно возбудит массовые симпатии к Халифату во всем регионе, а это обеспечит пропагандистскую победу ИГИЛ и будет ещё больше вдохновлять отчуждённых молодых мусульман в Европе и других регионах на борьбу с крестоносцами и вставших на их сторону предателей-мусульман.

Единственная реалистичная альтернатива — продолжение (причем намного более активное) прежней политики. Это значит упорные и решительные действия препятствующие расширению халифата, пресечение источников его финансирования, углубление и расширение сотрудничества спецслужб между надёжными союзниками, прекращение практики сговора богатых нефтяных монархий с террористическими группировками, стимулирование реформ (без вовлечения в большие проекты государственного строительства).

Арабский Ближний Восток не восприимчив к быстрым решениям. Ему нужны глубокие, внутренние перемены, на которые потребуется, наверное, большая часть этого века. А пока что можно в лучшем случае ожидать превращения халифата в ещё одно недееспособное государство региона.

Project Syndicate, перевод ИноСМИ