Лидеры татарских общин: от абызов к муллам

Татарская община в Турции Махалля против политики Махалля в условиях дореволюционного города В Казани прошло мероприятие в честь 15-летия мечети «Сулейман»

Чаще всего рассматривая дореволюционную историю ислама у татар, основной акцент делают на периоде между концом XVIII и началом XX веков, то есть достаточно стабильном и успешном развитии татар-мусульман в рамках Российской империи. Однако были крайне сложные годы между завоеванием Казани в 1552 году войсками Ивана Грозного и учреждением в конце XVIII века Екатериной II Оренбургского мусульманского духовного собрания.

Именно в данный период у ислама отсутствовал государственный статус в России и татары испытали на себе несколько волн насильственного крещения. В этот период лидерами татарских общин стали абызы. Абызы (от араб. «хафиз» - «знающий Коран наизусть») являлись обладатели коранического знания. Часть абызов владела русским языком, т.к. их деятельность развертывалась в пределах Российского государства – и им приходилось вступать в контакт с русской администрацией. Абызы избирались как духовные руководители членами мусульманских общин и являлись интеллектуальной верхушкой этих общин. Их никто больше официально не утверждал.

В 1713 г. царь Петр I принял указ, по которому мусульманские феодалы Азовской и Казанской губерний должны были принять христианство в течение полугода. В противном случае они теряли поместья и вотчины. Как пишут историки, в 1718 г. мусульмане этих губерний были переведены в сословие лашман, обязанных заготовлять лес для Адмиралтейской конторы в Казани. В итоге, большинство мусульман стало оставаться в крае, а не воевать или переселяться на новые земли. Поэтому с началом XVIII в. документы все чаще констатировали наличие мечетей и присутствие служителей культа в исламских общинах ряда татарских селений.

Этими служителями культа и являлись абызы. Как уже было отмечено они были интеллектуальной верхушкой мусульманских махалля. Их никто официально не утверждал – они и без этого пользовались большим уважением и авторитетом среди прихожан. Если командиры боевых отрядов служилых татар, по мнению историков, имели функцию военного руководства отрядами служилых людей, то абызы выполняли работу духовников. Кроме того, как пишет исследователь Ольга Сенюткина, эти люди расписывались в представляемых властям документах вместо неграмотных земляков по их просьбе, участвовали в составлении родословных (шеджере). Когда проходили переписи населения, являлись активными их участниками, отвечали за правильность данной властям информации, подписывали ревизские сказки, пишет историк.

Абызы были очень близки ко всем слоям татарского общества, потому что были естественной ее частью и выдвигались самим этим обществом благодаря знанию и особым талантам. То есть они были настоящими лидерами своей нации. В тот сложный период гонений они становились основными заступниками интересов тюрко-мусульман Урало-Поволжья. Неслучайно расправы за участие в восстаниях против несправедливых решений властей начинались именно с них. Многие из них кончали жизнь на виселицах, на плахе. Однако именно они становились рупором назревшего гнева татар и башкир Урало-Поволжья.

Абызы становились лидерами и защитниками не только тюрко-мусульман, но и финно-угорских народов региона. Например, в письме от 27 сентября 1736 г. Уфимскому воеводе Шемякину башкиры Сибирской дороги указывали в числе причин восстания и то, что они "заступались за чюваши и черемиса, у которых берет насильством своим скот и живот" Тевкелев.

Таким образом, абызы были участниками общественно-религиозного движения среди мусульман Волго-Уральского региона во 2 пол. XVI-XVIII вв. Движение абызов, как пишет историк Айдар Хабутдинов, тесно переплелось с народным исламом, ориентированным на изоляцию от официальных властей, культ «авлия», подчинение ишанам и поклонение "святым" местам.

По мнению Айдара Хабутдинова, абызы представляли собой хранителей исламской традиции и образования в условиях изолированных сельских мусульманских общин. «В основе движения лежало понятие об имаме как автономно избираемом главе мусульманской общины. Абызы являлись идеологической силой, стоявшей за выступлениями мусульман в защиту своих прав. С движением абызов неразрывно связана идея возрождения града Булгара как «священной родины», то есть идеального мусульманского государства в Волго-Уральском регионе», - пишет казанский историк.
Например, Ахун и улем Батырша в 1755 г. выступал за замену суда старшин Шариатским судом, подконтрольным только улемам. После основания в конце XVIII века ОМДС абызы, первое время, противостояли ОМДС. Они также оказались в состоянии конфликта с указным духовенством. Они критиковали продажность духовенства, бухарскую систему образования, преданность властям указных имамов.

Однако, как отмечает Хабутдинов, муфтият стал победителем. Если вначале ряд назначенцев М. Хусаина были вынуждены покинуть свои мечети (например, на Нижегородской ярмарке под нажимом ишана Хабибуллы аль-Ури (Оруви)), то потом все ключевые назначения стали безоговорочной прерогативой муфтия. Назначение на должность имама происходило по принципу двух ключей: указа от ОМДС и санкции губернского правления. Вскоре эти две инстанции наладили взаимодействие. Дело доходило до того, что в 1910-х гг. выпускники казанских медресе «Мухаммадия» и «Апанаевское» фактически уже не могли стать имамами.

Конечно же, что медресе не договорившихся с муфтием мударрисов теряло своих шакирдов. Придя же к признанному ОМДС имаму, шакирды практически не могли покинуть медресе, так как потом их шанс получить указ стал минимален. Поэтому в начале XIX века происходит постепенная локализация движения абызов в периферийных районах (мишарских и Приуралье) и его частичная трансформация в ишанизм, отмечает Айдар Хабутдинов. Движение абызов привлекало такие яркие личности среди улемов, как Абдурахим Утыз-Имяни, Таджетдин Ялчыгул, вечных шакирдов, оппозиционно настроенных к «указному» духовенству, пишут историки. К середине XIX века в результате консолидации структуры ОМДС и становления системы национального религиозного образования движение абызов сошло на нет.

В XIX веке роль абызов как духовных лидеров нации стали выполнять имамы и мусульманские ученые из их числа, которые фактически возглавляли религиозные общины. Религиозная община, благодаря системе самофинансирования, оставалась самостоятельным социальным органом, несмотря на административный контроль государства. Например, как пишет историк Александр Кобзев, в мусульманских общинах Симбирской губернии практиковалось несколько форм управления и содержания религиозных институтов (мечетей, школ, духовенства). Так, в городе Буинске при первой и второй соборных мечетях в начале XX века стали функционировать «выборные приходские попечительства», в обязанности которых входило «изыскание средств на содержание мечетей, школы», а также «сношение по делам прихода» с представителями власти. Как таковой институт попечительства у татар-мусульман Среднего Поволжья, как пишет Кобзев, возник еще во второй половине XIX века в «результате трансформации традиционной мусульманской благотворительности». Он был важным органом самоуправления махалли в заведовании финансовыми вопросами. Как показывают исследования по Казанской губернии, попечитель избирался на общем собрании прихожан. По факту избрания составлялся приговор, который утверждался нотариусом и затем направлялся в Духовное собрание.

В мусульманских общинах вопрос о содержании муллы нередко заранее оговаривался в приговоре во время избрания на сельском сходе. Кроме общепринятых вознаграждений за исполнение треб и пожертвований в праздники Ураза-байрам и Курбан-байрам, в некоторых общинах освобождался от различных мирских – денежных и натуральных повинностей и наделялся землей без права ее отчуждения.

Во многом благодаря тому, что мусульмане смогли добиться финансовой автономии, они добились значительных свобод в принятии решений на местах. Фактически религиозные деятели от ОМДС смогли перехватить эстафету от абызов и стать выразителем интересов татарского населения. Как пишут многие историки именно в рамках ОМДС и сложилась татарская нация в том виде какой она пришла к революции 1917 года – с высокой культурой, выдающимися богословами, развитой прослойкой буржуазии и известными медресе.

Илдар Баязитов